- Оно сохранилось, да.
- Ты же его не продашь?
- Никогда.
- А можно, я его примерю?
- Можно.
И я стою перед зеркалом в платье подруги, платье, которое знаю столько, сколько мы знакомы, а это пятнадцать лет. Восхитительное платье, сшитое настоящей театральной портнихой, фантазия на тему рококо - сочетание светло-коричневого и нежно-бежевого шёлка, золотистые кружева, жемчужинки, узкий корсаж и пышные юбки, скроенные настолько хитро, что создают иллюзию наличия фижм. Мечта для любого бала, любой игры, где будет уместна эта эпоха. Оно мне чуть коротковато - я выше ростом, а в остальном сидит идеально. Даже корсет не нужен.
- Можно, я возьму его у тебя в январе на несколько дней? Буду беречь, обещаю! Я же всё понимаю...
- Можно.
И можно было бы радоваться, но... Но я смотрю в зеркало, и вижу не своё отражение. А отражение десятков воспоминаний. Конвенты. Балы. Наши совместные фотография, где Э. в этом платье. А вот её спальня, и я помогаю ей застегнуть лиф. А вот стылая, пустая, чистая и холодная "дамская комната" (назовём её так) в том-самом-ДК в Казани, где мы ней переодеваемся. И ещё. и ещё.
Платье перестало быть просто платьем. Оно стало символом времени, когда небо было по-настоящему голубым.
Я всё равно его с радостью надену, конечно, когда придёт время. Но то, как я стояла и смотрела, а видела эти отражения, забыть тоже не смогу.
